Мотоль — агрогородок в центре белорусского Полесья, где так тихо, что не верится, что здесь живет более четырех тысяч человек. Среди них нет ни одного еврея, хотя в 1940-х годах Мотоль был домом для трех тысяч евреев, а всего здесь жили 9 тысяч человек. Это малая родина первого президента Израиля Хаима Вейцмана, дом которого сохранился здесь до сих пор.
Великий химик и первый президент
Про Мотоль говорят, что если его обнести стеной, мотоляне с голода не умрут — но будут еще чуть-чуть приторговывать на сторону. Главный хранитель Мотольского музея народного творчества Мария Ксёнда улыбается и подтверждает: «Всё так, Мотоль мог бы жить автономно. У нас разве что железной дороги нет, а все остальное нужное для жизни действительно есть: две школы, садик, дом культуры, библиотеки, музеи, участковая больница. Мотоляне умеют зарабатывать — в каждом дворе по две машины. У нас есть бизнес, работает производство. В Мотоле всегда исходили из того, что сельское хозяйство может прокормить деревню, но никогда не будет основным источником дохода. Бизнес у нас был всегда».
В Мотоле ткали рушники (и теперь во многих домах стоят кросны — вот закончат с огородами и сядут ткать), шили кожухи (из привозного сырья). В советское время производство кожухов было подпольным, но продавали их по всему СССР. Торговали рыбой и занимались лесосплавом, как и отец первого президента Израиля Хаима Вейцмана.
Политический Олимп Израиля выглядел бы иначе, если бы не выходцы из Беларуси. Четверо из десяти президентов Израиля — выходцы из Беларуси. Первый президент этой страны Хаим Вейцман — знаменитый химик, который изобрел новый способ получения ацетона, необходимого для изготовления боеприпасов. Вейцман принимал участие в работе над созданием искусственной резины и высокооктанового горючего для британской армии. Вместе с Эйнштейном создавал Еврейский университет в Иерусалиме.
Благодаря в том числе и Вейцману, 29 ноября 1947 года большинством голосов ООН приняла резолюцию о разделе Палестины на два независимых государства — еврейское и арабское, а 14 мая 1948 года Генассамблея ООН приняла Декларацию об образовании Государства Израиль. Считается, что именно Вейцман способствовал тому, что США гарантировали финансирование начала экономического развития Израиля, предоставив стране заём в размере 100 млн долларов на льготных условиях.
Ну а начиналось все в Мотоле. Мария Ксёнда рассказывает: «Хаим научился читать и писать на идиш в три года, а в 11 лет родители отправили его учиться в Пинское реальное училище. У него были выдающиеся способности, его подготовка в 11 лет была на уровне знаний школьного учителя. Он выбрал химию, которую затем изучал в Германии, Швейцарии и Великобритании. В 24 года Вейцман стал доктором химических наук, у него было более 100 патентов в области химии».
Свой первый патент Вейцман продал промышленникам и на вырученные деньги помог получить высшее образование своим братьям и сестрам, которых у него было 11 (из них 9 получили высшее образование в Европе — невиданное дело по тем временам). Помощь Хаима понадобилась потому, что отец детей рано умер.
Сестра Хаима Вейцмана Анна тоже стала химиком, училась в Цюрихе, работала в Манчестере и Москве, а потом в Палестине и Израиле. Еще одна сестра Гита Дуния-Вейцман сделала карьеру пианистки и основала музыкальную школу в Хайфе «Консерваторион Дуния-Вейцман».
«Він жызнь віддав евреям»
Семья Вейцманов уехала из Мотоля еще до 1939 года, обосновавшись в России и странах Западной Европы, что позволило им избежать ужасов Холокоста. Свидетельств о том, бывал ли Хаим Вейцман или представители семьи после войны в Мотоле, не сохранилось. Однако дом Вейцманов там есть. Изначально он находился в самом центре Мотоля — на месте около одноименного кафе, но был перенесен на улицу Банную.
Десять лет назад его купил житель Минска политолог Сергей Мусиенко. Он не связан с Мотолем по рождению, но является его настоящим патриотом — считает местечко «одним из лучших и интереснейших поселений в Беларуси». Мусиенко — один из организаторов фестиваля «Мотальскія прысмакі», который проводится с 2008 года раз в два года. Статуса музея у дома Вейцмана нет, экспонатов здесь мало. Большинство из них привозят в дом во время каких-то мероприятий. Среди постоянных экспонатов — фотографии семьи Вейцманов, еврейская мебель и подарки.
Аутентичными в доме являются пол, межкомнатные двери, окна, несколько стен и замóк с огромным ключом.
В книге отзывов — записи разных лет и на разных языках: русском, английском, иврите. Например, есть запись человека, который сейчас живет в Реховоте недалеко от института Вейцмана и места его захоронения. Среди прочего написано, что «хотелось бы, чтобы государство Израиль уделило больше внимания на это место, выделило деньги на обустройство».
На это надеется и Сергей Мусиенко:
«Дом пережил многих хозяев, которые знают о нем больше меня. Например, один из них сказал мне, что покажет в стене место от пули. И действительно, показал под обоями след от случайного послевоенного выстрела. Для того чтобы восстановить обстановку в доме в аутентичном виде, необходимо провести профессиональные исследования в архивах стран Европы и Израиля, начало этому было положено. В Мотоле знают, что есть такой дом, гордятся тем, что в местечке родился первый президент Израиля и отец еще одного президента этой страны. В Израиле тоже об этом знают, но чтобы появилась постоянная экспозиция, настоящий, с достойной реконструкцией музей, необходимо финансирование. Жаль, что пока не нашлось людей, которые взяли бы на себя часть расходов по созданию и, самое главное, по содержанию экспозиции, проведению информационной работы. Я приезжал в дом неоднократно с олигархами из Израиля, России, Беларуси. Признание значимости есть, поддержки со стороны израильтян — нет. Мне кажется, что привести дом в порядок — это совместная задача: и моя как гражданина Беларуси, и граждан Израиля. Теперь отказаться от этого проекта не могу, я воспринимаю процесс приведения дома в порядок и создания музея как ответственную миссию».
Как признание значимости дома Вейцмана Мусиенко расценивает подарок девятого президента Израиля Шимона Переса, который тоже родился в Беларуси. В 2013 году через представителя посольства действующий в то время президент Израиля преподнес репринтное издание автобиографии Хаима Вейцмана «В поисках пути» (Trial and Error) и написал на нем:
«Израиль родился в Беларуси. Большинство наших великих лидеров, писателей и художников начинали свою жизнь в белорусской колыбели. Из маленьких деревень вышли великие мыслители и великие лидеры. Мы благодарны вам за это. Я лично чувствую большую гордость за то, что моей колыбелью является деревня Вишнево Воложинского района Минской области».
Рядом с домом Хаима Вейцмана — хата Кристины Алексеевны, которая просит называть ее «бабушка Хрысця». Поскольку ключ от дома находится у нее, Кристина Алексеевна иногда встречает гостей. И болеет за память своего земляка Вейцмана, считает, что он достоин того, чтобы его дом был музеем. Она полагает, что раз у белорусов на его содержание денег нет, то в Израиле должны найтись. Как же иначе, ведь «він жызнь віддав евреям».
Мотоль остался предпринимательским
Ну а белорусские евреи оставили свой след в Мотоле, хоть самих их давно нет. Мария Ксёнда уверена в особенности мотолян, в том, что их менталитет отличается от других жителей Беларуси:
«Мотоляне — это ремесленники, предприимчивые люди. Мотоль, как и многие другие белорусские местечки, было еврейским, здесь с XVI века проживала большая еврейская диаспора. Здесь было две синагоги, хедер (еврейская начальная школа). Отсюда и жилка предприимчивости мотолян».
Теперь мотольский бизнес — магазины одежды, автозапчастей, продуктов и даже компьютеров. Здесь делают лодки, ткут на кроснах рушники и покрывала. Кооператив «Агро-Мотоль» разводит коров породы лимузин — тех самых, что дают мраморную говядину.
До сих пор на свадьбах, крестинах (народ в деревне православный) используются местные рушники, а замуж без приданого, часть которого — тканые вещи, не идут, говорит Мария Ксёнда.
Колбасы здесь лучшие в Беларуси, заверяют в один голос местные. Делают их три предприятия, одним из которых занимается фермер Андрей Минюк. Это его дед Степан Минюк «за польскiм часам», рассказывает Мария Ксёнда, основал в деревне первое колбасное производство. Теперь в местных магазинах ассортимент мотольской колбасы огромен. Продавцы говорят, можно брать любую — не ошибешься, потому что все вкусные, но многие покупают «еврейскую». Это мотольская изюминка.
На вопрос, в чем же отличие местной колбасы от других, в магазине отвечает сразу несколько человек. Суть ответа одна — она лучшая. А женщина, покупающая фрукты, молоко и чуть-чуть колбасы (много не надо — она здесь всегда есть свежая, если не приезжает много туристов) добавила: «Секрет е в Мотоле. Багато хто робiв, але не вийшло».
Весь уклад и стиль жизни в Мотоле — совсем не деревенский. Если вдруг хочется что-то пошить, сделать прическу или маникюр, это тоже все на месте, никто в город не едет.
«У нас многие женщины с маникюром, — говорит Мария Ксёнда. — Посмотрите, как люди одеты. В Мотоле и в начале прошлого века в лаптях не ходили. Летом босанож, а потым у чаравіках. Посмотрите, всё запечатлено на фотографиях. Магдебурское право было у нас, а крепостного не было».
А Кристина Алексеевна, которая все свои 83 года прожила в Мотоле, видит, как он меняется. В школу ходила два года, а потом не училась, только работала — и в колхозе, и в ателье, и в кафе. Ну и потихоньку шила кожухи, как и многие мотоляне. В советское время за пошив одного кожуха зарабатывала 50 рублей. Правда, не разбогатела, деньги обесценились в перестройку: «Грошы, што позаробляла, всі пропалы».
У нее «40 рік стажа і большая пенсія». Сама смотрит за огородом, ездит на велосипеде, иногда обрабатывает рушники, которые ткут соседки. Еще вяжет и может, но уже не хочет шить.
Пять лет назад в ее доме появился газ, котел, жизнь стала полегче: «Любэйна стала так, жывы — нэ умырай, але нема колы жыты. А можа, шчэ доўга буду — мама моя 100 рік жыла, я, мо, і 200 пражыву. Мама памерла на своіх ногах і з умом. В Моталі цяпер як у горадзе, толькі лепей, цішэй, спокойнэй».
В хате у Кристины Алексеевны — вышитые рушники, тканые покрывала и фотографии из молодости — ее и дочки. Кто делал фото, не знает.
А вот большинство фотографий в мотольских домах сделаны руками Алексея Минюка (брат колбасника), который в течение 50 лет (с 1927 по 1977 год) фотографировал мотолян. Его фото — не только основа музейной коллекции, но и местных семейных альбомов. И в доме Марии Ксёнды, которая, как и ее муж, родилась и выросла в Мотоле, есть такой альбом.
Память о Холокосте. Памятник среди поля кукурузы
Правда, евреев на этих фотографиях Минюка нет. Мария Ксёнда отмечает, что когда фашисты их убивали, то уничтожали и предметы быта.
Евреи жили в Мотоле до 1941 года. В центре деревни осталось несколько еврейских домов — их можно узнать по большим окнам и двери, выходящей на улицу. Теперь эти двери заколочены, но когда-то использовались как вход в лавку, которая была практически в каждом еврейском доме.
Всех евреев — около трех тысяч взрослых и детей — фашисты расстреляли за два первых года войны. После войны евреи в Мотоле не живут, о них помнят только такие старожилы, как Кристина Алексеевна. Помнит, как торговали на главной улице, как брали у ее отца-рыбака рыбу на продажу. И еще помнит, как их гнали умирать. Она, будучи шестилетним ребенком, знала, что ведут людей на смерть, и ее поразило их молчание и то, что одна женщина несла в руках умирать младенца:
«Немчура гэна проклятая з собакамы па краях. Вядуць, а яны пасярэдзіне. Цяпер асфальт у нас, а то ж пыл быў. Нашы люды стоят. Я кажу бабушке: «Бабо, а чаго яны не плачуць? Дзід казаў жа, што іх пастраляюць». А баба кажа, што яны ўжо выплакаліся. А паліцай падыйшоў да майго бацькі і кажа: «Бяры дзяцей, а то шчэ падумаюць, што жыдзяняты ды паб’юць». Баба за нас і ў хату. Потым расказваў мужчына, які закопваў яўрэяў (фашысты самі не закопвалі), як страшна було, як яны круцілыся, як лілася кроў. Вось, што рабылася. Што плахога яны рабылы? Мой бацька аднаго яўрэйскага хлопца выратаваў, ён жыў у нас у сараі, потым бацька яго адвёз да партызан. Пабаялыся людзей».
В Мотоле и окрестностях есть несколько знаков памяти погибшим односельчанам. Есть большой памятник в центре деревни и на окраинах стоят знаки жертвам Холокоста. На месте одного из расстрельных рвов у Осовницы (деревня на несколько дворов в пятистах метрах от Мотоля) стоит памятный знак, подойти к которому можно только по полю. Вокруг памятника в этом году сеяли кукурузу.
Есть еще знак в урочище Гай на братской могиле евреев.
Как доехать
От Минска до Мотоля около 300 километров по трассе E30/M1, с которой возле Ивацевичей следует съехать на Р6. Дорога хорошая почти на всем протяжении, за исключением 10 км по гравийке.
Напрямую общественным транспортом из Минска в Мотоль не доедешь. Прямое сообщение есть с районным центром Иваново (около 20 км от Мотоля) и Пинском (около 50 км). На въезде со стороны Иваново вы увидите первый дорожный указатель в Беларуси с надписью на иврите.
Что посмотреть
Прежде всего, стоит попасть в музей народного творчества, в котором в интерактивной форме могут показать, например, традиционный фольклорный обряд «Вясельны каравай». В Мотоле и сегодня на свадьбу выпекают два каравая — один в хате жениха, другой — невесты, а объединяют сплетенными из теста косами. Обряд как нематериальное наследие внесен в Государственный список историко-культурных ценностей Беларуси.
В музее вам расскажут про королеву Бону Сфорцу, которая даровала местечку Магдебургское право. И, конечно, про то, как она переселила в Мотоль купцов и ремесленников из Италии и Германии. Их потомки и сейчас гордо носят свои совсем не полесские фамилии.
Можно сходить в Спасо-Преображенскую церковь, посмотреть на Борисоглебскую часовню, посетить памятные знаки погибшим во время последней войны мотолянам.
Наконец, прикоснуться к еврейской истории: посетить дом первого президента Израиля Хаима Вейцмана.
Стоит и просто прогуляться по деревне, чтобы увидеть новый и старый Мотоль, заглянуть на набережную озера и в агроусадьбу «Мотольская Венеция».
Где поесть
В Мотоле есть два кафе в самом центре: «Мотоль» и «Чабарок». Полноценный обед (первое, второе, салат и чай) обойдется всего в 7-10 рублей.
Где остановиться
Прекрасный вариант для тех, кто на машине, — агроусадьбы «Мотольская Венеция» и «Ясельда». Стоимость ночевки в них начинается от 25 рублей за человека. Договариваться надо заранее.
В центре деревни есть гостиница «Фэст» на 15 мест. Цена за ночь — от 22 рублей.
